Максим Кавсокаливит, прп. - житие
 |
|
Преподобный отец наш Максим родился в Лампсаке, от родителей благородных и благочестивых. Будучи бездетны, они молились Богу со слезами о даровании им дитяти, и молитва их была услышана: Бог даровал им этого блаженного Максима, названного во святом крещении Мануилом. Итак, получивши его от Бога как дар, они воспитывали его с особенной заботливостью и, по наступлении времени, начали учить его священным книгам, а когда достиг он отроческих лет, поселили его при храме Пресвятой Богородицы и посвятили Богу.
Таким образом, Мануил, постоянно пребывая в Богородичном храме, славословил Бога и в простоте непорочного сердца ходатайствовал у Всепетой Матери о своем спасении. Между тем, родители, забыв, что Мануил посвящен ими Богу, приготовлялись женить его, чтоб, связав его узами брака, иметь в нем утеху собственной жизни.
Узнав об этом, юный Мануил, вкусивший уже сладость духовную, на семнадцатом году жизни, оставив родителей, отечество и мир, тайно удалившись на гору Ган, принял на себя ангельский образ, с именем Максима, и предался безусловной покорности и послушанию старца Марка, свидетельстованного в опытах иноческой жизни и известного по всей Македонии. Впрочем, недолго Божественный Максим оставался при этом старце: Бог воззвал сего преподобного от жизни временной в вечные обители, вследствие чего Максим, оставив гору Ган, пустился странствовать по Македонии в чаянии найти другого, подобного первому, старца.
Оттуда отправился он в Константинополь, где, восхищаясь великолепием и Божественной красотой храмов и поклоняясь святыням, хранящимся в них, он наконец пришел во Влахернский храм Пресвятой Госпожи нашей Богородицы Одигитрии. Там, созерцая дивные чудеса, точившиеся от иконы Пресвятой Одигитрии и поклонясь Ей, размышлял, какую чрезвычайную славу имеет Она на небесах, и от сего и подобных тому созерцаний восхищаясь духом и неизреченно радуясь сердцем, в течение всей ночи пробыл без сна, оставался без обуви на ногах, без покрова на голове и имел на себе только ветхую власяную одежду. В таком виде казался он всем как юродивый, да и сам притворялся таким, подобно великому Андрею, Христа ради юродивому, и, как тот, совершал на виду у людей безчинства. При всем том ему удивлялись все и почитали его не действительно, а только Христа ради юродивым.
Узнал как-то о святом Максиме царь Андроник Палеолог и пожелал его видеть; для этого призвал его во дворец и вступил с ним в беседу в присутствии вельмож. Божественный Максим по своему обыкновению отвечал царю либо словами Григория Богослова, либо Божественного Писания, так что самые риторы, находившиеся тут во дворце, дивились, как хорошо знает он творение Богослова и Священное Писание. Тогдашний патриарх святой Афанасий старался всячески склонить его к вступлению в одну из киновий, которые он устроил в Константинополе. Но преподобный ни за что не хотел оставить Влахернского храма Богородицы, пребывая в притворе его в алчбе и жажде, бдении и молитве и всегдашних воздыханиях и слезах, а по дням юродствовал при народе, стараясь таким образом утаить свои подвиги, и избегая суетной похвалы.
Наконец, по довольном времени, святой Максим для поклонения великому Димитрию Мироточивому отправился в Фессалоники, а оттуда прибыл на святую Гору Афонскую. Там, обошедши священные обители, пришел он наконец и в лавру святого Афанасия. Жизнь и подвиги сего угодника, равно как и святого Петра Афонского, чрезвычайно удивляли его, так что он решился, оставшись на Святой Горе, подражать в безмолвии святому Петру, а в общении с братией и в строгом хранении заповедей Господних - Афанасию.
Оставшись в лавре святого Афанасия, он покорил себя игумену и наравне с прочими братиями проходил сначала низшие послушания; потом, имея хороший голос и зная церковное пение, определен был на клирос.
Итак, пребывая в монастыре с должным повиновением и усердием, он вел себя и здесь так же строго, как и при Влахернском храме. В лавре не имел он даже и кельи и ничего другого, что доставляло бы телесное удовольствие, а пользовался только пищей из трапезы, и то для того, чтоб поддержать жизненные силы; вместо же кельи проводил ночи в бдении, в притворе церковном, к чему приучил себя от юности.
Но как Моисея призвала Синайская гора, Илию - Кармил, а Крестителя Иоанна - пустыня, таким точно образом и преподобного Максима призвал пустынный Афон - красота и цвет гор - дабы и на нем процвел праведный, яко крин, и для иночествующей братии опытами и чрезвычайными подвигами духовной своей жизни произвел желанные плоды Святаго Духа.
В неделю Святых отец, бывающую после Божественного вознесения, является ему Богоматерь, имея в объятиях младенствующего Господа, и говорит: «Следуй за Мною, Мой избранный, на самую вершину Афона, чтобы там по желанию твоему принять благодать Святаго Духа». Видя два или три раза это Божественное явление, он оставил Великую лавру и по истечении недели взошел на вершину горы, в субботу Пятидесятницы, где и провел в обществе прочих братий всю ночь без сна. Братия, по совершении там Божественной литургии, спустились с горы, а Божественный Максим, оставшись на ней, провел в молитвенном подвиге трое суток.
После сего, в подкрепление ослабевших его сил, дан был ему и Хлеб Небесный. Между тем как он принял таким образом данную ему пищу, послышалось ангельское пение, окружил его Божественный свет и Богоматерь, в виду его, вознеслась на небеса. Видение это, Божественный свет и благоухание, разлившееся над вершиной горы, так усладили и восхитили сердце преподобного, что он три дня и три ночи оставался еще там в молитвенном подвиге и славословии Бога; потом спустился с вершины и, согласно воле Пресвятой Богородицы, пришел в храм Ее, где, пробыв несколько дней в бдении и молитве, опять поднялся на верх горы и лобызал то место, на котором в неизреченной славе явилась ему Богоматерь.
Впрочем, несмотря на такие дивные проявления мира духовного, святой Максим, спустившись с горы, удалился на Кармил - так называется место, где при церкви святого Пророка Илии уединенно спасался старец, - и поведал ему о своих видениях. Старец, сколько строгий в подвижничестве, столько же и недоверчивый к опытам проявления мира духовного, выслушав исповедь его, положительно заметил и передавал впоследствии другим, что Максим обманут мечтами демонскими, отчего и стали с того времени называть его прельщенным, боясь всякого с ним общения и сношений касательно иноческой жизни. Вместо того чтоб огорчиться таким пренебрежением к нему и недоверчивостью, преподобный Максим радовался и приписываемое ему заблуждение обратил в собственную пользу - под видом прелести и гордости скрывал дивные свои подвиги, всеобщим презрением подавлял в себе неприязненное чувство самомнения и глубоко укоренял в своей мысли и сердце смиренномудрие, этот Божественный дар Святаго Духа, составляющий основу и красоту подвижничества.
Чтобы лучше утвердить общую молву между святогорцами касательно своего юродства, он избрал себе странный род жизни: не обитал на одном месте, но, как юродивый или помешанный, переходил с места на место; где останавливался на несколько времени, там делал из травы малую каливу, чтобы только поместить многопобедное тело его, потом, спустя немного, сожигал ее и, уходя на иное место, делал новую каливу. От этого и назвали его «Кавсокаливитом», т.е. «Сожигателем калив». Нестяжательности его можно дивиться, а не говорить о ней: у него не было даже необходимого - он жил как невещественный и безплотный и всю свою жизнь провел в местах пустынных и неприступных. Между тем, Божественной благодати, тайных радостей сердца и надежд, как плодов всегдашней молитвы, сокровенного его поста, неподражаемых для обыкновенного человека подвигов и лишений, страннического терпения зимой и летом и постоянного одиночества никто не ведал и не знал. Редко когда удовлетворяя существенным требованиям природы, приходил он к кому-либо из братий, вкушал предлагаемый ему хлеб и небольшую часть лозного вина, как чашу любви и странноприимства.
И при таком ангельском образе жизни, при таких поразительных подвигах и трудах святой Максим долго оставался у всех в пренебрежении, так что и те, которые дивились его жизни, зная чрезвычайные его лишения и скорби, смотрели на него с предубеждением, тогда как он достиг уже высоты и совершенства созерцательной жизни, подобно древним великим отцам Антонию и Павлу Фивейскому, Петру и Афанасию Афонским, сиял благодатью Святаго Духа и удостаивался тайн откровения и видений Божественных. Но не навсегда и он остался в таком положении: мало-помалу, входя в беседы и общение с великими старцами Святой Горы, он был наконец совершенно понят ими, так что вместо прежнего предубеждения они стали смотреть на него с благоговением и, удивляясь благодати Божией, действовавшей в устах его, нарекли его светилом своего времени.
Из многих случаев, доказывающих, в какой степени преподобный имел дар предведения и прозорливости, приведем следующий. В одно время он предсказывал приближенным своим братиям, что к нему придут греческие цари, но не для душевного назидания, а для того, чтоб узнать судьбы будущего. Так и случилось.
По прошествии малого времени, действительно, прибыли к нему Иоанн Кантакузен и Иоанн Палеолог, греческие императоры. Преподобный много утешил их старческими своими советами, открыл им тайные судьбы грядущей их жизни, побуждая к великодушию и терпению всех превратностей; отпуская же их от себя, обратился к Кантакузену и сказал: «Отец игумен!», а Палеологу: «Держи, неудержимый, и не обманись: царство твое будет продолжительно, но бедственно и смутно. Впрочем, идите с миром!». Вскоре после сего он послал в Константинополь Кантакузену сухарь, часть луку и чесноку, приказавши сказать: «Ты будешь монахом, и вот твоя пища!» Так и случилось. По возникшей неприязни и смутам, утесняемый Палеологом, Кантакузен уклонился от него и наконец скончал дни свои в иночестве, на Святой Горе. Когда случилось ему впоследствии питаться сухарями и обычной иноческой пищей, он вспоминал пророчество святого Максима и дивился его предведению. И Палеолог, равным образом, воспоминая слова преподобного, трогался сердечно дивной его прозорливостью.
Пожелал видеть преподобного Максима и беседовать с ним архиерей траянопольский. В сопутствии своего диакона прибыл он на Святую Гору. Чтоб увериться в справедливости молвы о прозорливости преподобного Максима, архиерей сказался диаконом, а своего диакона облек в архиерейские свои одежды. Когда таким образом предварительно явился к нему архиерей в виде диакона, прося дозволения видеться с ним траянопольскому владыке, преподобный отвечал: «Не искушай моей худости, святой владыка, но благослови меня. Прости мне, - продолжал он, - я видел, как вы с диаконом переменились одеждами». Архиерей просил прощения у преподобного и возвратился от него с великой для души своей пользой.
Раз посетил святого Максима смотритель лаврской больницы святого Афанасия, по имени Григорий, с другим братом лавры. Это было зимой. Вошедши в каливу преподобного, они видят теплый хлеб необыкновенной чистоты и издающий столь чудное и обильное благоухание, что наполнилась им вся калива святого. Между тем, не нашедши в каливе даже и признаков того, чем зажигается огонь и не видя никакого в ней следа - ибо тогда только что выпал свежий снег - они дивились этому явлению и изумлялись. Ясно таким образом убедившись, что это был хлеб неземной, они припали к ногам преподобного и просили его сподобить и их этой небесной пищи. Святой с любовью уделил им половину небесного хлеба, обязав их, впрочем, никому не объявлять об этом, пока он находится в сей скоропреходящей жизни. Сподобившиеся видеть такое чудо лаврский больничный Григорий и другой брат лавры, по преселении святого в жизнь не стареющуюся, рассказывали о нем, свидетельствуясь Богом, и присовокупляли еще, что он в то же время дал им и воды необыкновенно приятной.
Наконец, по истечении 14-ти лет безмолвной своей жизни в глубокой пустыне, преподобный, на остаток дней своих, оставил строгое свое уединение и поселился близ лавры преподобного Афанасия, где и окончил подвижническую свою жизнь в глубокой старости, будучи 95-ти лет.
Как при своей жизни, так и по смерти, преподобный Максим много творил и творит чудес. Молитвами сего преподобного да удостоимся и мы получить от славимого в Троице Бога милость и спасение вечное.
Максим Кавсокаливит День памяти: 13 (26) января.
Примечание от PRAVICON.COM: Описание со старой версии сайта.
Статья опубликована участником [tol] 2013-01-06. Со временем любая информация устаревает. Если Вы нашли ошибки или устаревшие сведения в этой статье, сообщите об этом.
В основной раздел 'Максим Кавсокаливит, прп.'.